Муж одно время в такси работал. Мы тогда на своё жильё копили и брались за любые подработки. Снимали комнату, постоянно переезжая туда, где подешевле.

Занесло нас как-то в коммунальную квартиру неподалёку от автовокзала. Бабушка друга детства к нему в гости на полгода уехала, её комнату сдали нам по символической цене.

— Соседи хорошие: одни — не живут, вторые — мамочка с двумя детьми. Всегда чисто, уютно, — нахваливали наше будущее место жительства.

Соседку, которая мамочка, звали Тоней. И через пару дней после проживания с ней в одной квартире стало понятно, что она — царь и бог в этой квартире. По струнке должны были ходить не только её дети, но и все остальные проживающие.

Чуть-чуть сдвинулся коврик в туалете? Скандал. На плите и раковине остались капли воды? Скандал. Вечером не помыли ручки дверей в местах общего пользования? Скандал. Грязная посуда простояла дольше пяти минут? Скандал.

Кричала Тоня со вкусом и знанием дела, даже не повторяясь. Присутствие детей помехой не было: они по сигналу матери стыдливо прикрывали ушки ладошками.

— Это моя квартира, — вопила Тоня, — и все тут будут подчиняться правилам!

— “Твоя квартира” — это когда ты единоличный собственник всей квартиры, а не комната в коммуналке, — не стала молчать я. — Успокоишься, приходи на кухню, сядем и всё обсудим, что можно делать, а что нельзя.

Она не пришла. Предпочла позвонить хозяйке комнаты и нажаловаться. Нас попросили вести себя потише и слушаться Тоню, ведь она для всех старается, чтобы порядок был.

Съехать бы, да за все полгода оплачено было. Посовещались и решили: будем жить. Соседке сказали, чтобы не орало своё разевала, а подходила и спокойно говорила, что не так сделано.

Две недели соседка кривилась при виде меня или мужа, вываливая на наши головы тонны недовольства и укоров. Ровно до тех пор, пока не увидела, что машина с шашечками “такси” принадлежит нам.

Тоня в мгновение ока превратилась из склочной бабёнки в само очарование.

— Привет! — она постучала к нам на следующее утро, принеся две кружки кофе. — А вы во сколько из дома выходите? А мимо жёлтого садика едете? А мимо школы? А нас с собой возьмёте?

Муж взял. И на следующий день. И через день. И через два.

Почему-то Тоня решила, что раз её и детей развозят по утрам по госучреждениям, то у неё под пятой точкой появилось авто с личным водителем.

“В больницу свози, мы дома ждём”. “Подруга пригласила в гости, мы собрались, тебя ждём”. “В аптеку надо, на другой конец города, подъезжай”. И плевать, что мой муж работал, а не сидел и не ждал Тониного звонка. У всего этого был несомненный плюс: она перестала обращать внимание на не так лежащий коврик и немытые дверные ручки. Из двух зол мы выбрали меньшее.

Апогеем стал её визит к нам в комнату в три часа ночи:

— Мне срочно надо подругу из клуба забрать! Она у меня переночует. Свози!

Тут муж не выдержал, от души проехался по умственным способностям соседки.

— А что такого? Ты же таксист! Я деньги плачу! — возмутилась она.

Деньги Тоня действительно платила, примерную половину от стоимости поездки. Даже до садика. Половину только потому, что мой муж получал заказ напрямую и ничего платил таксопарку.

— И что? Вот ты повар. Иди и свари мне борщ, — парировал муж.

— С чего это?

— Ты же повар! Я тебе заплачу. И насрать, что на часах три ночи, иди и вари.

Соседка от нас отстала. В плане такси. Зато вернулись придирки из-за быта.

Посовещались: лучше так, чем её постоянные “свози”. А муж шепнул:

— Скажи спасибо, что она не знает о том, что ты — врач. А то я, как таксист, никаких клятв не давал. Тебя в покое она бы не оставила.

Дотерпели чрезмерно придирчивую соседку до конца оплаченного срока и съехали. Забыть бы о Тоне, как о страшном сне, но на память от неё осталась привычка мыть дверные ручки в квартире и посуду сразу после еды.